Прозвучит странно, но: нынешняя непростая геополитическая ситуация после 24 февраля глобально ничего нового в нашу психику не привносит и принципиально ничего не меняет (при условии, что не было прямого опыта, связанного с военными действиями).
Как так? Неужели нынешние новые, вызывающие сильную тревогу и ощущение нестабильности события ничего нового не добавляют? Как это возможно?
Дело в том, что все те чувства и страхи, которые возникли у нас в связи с этой ситуацией – не новые, а уже были внутри нас, а сейчас эти процессы всплыли на поверхность и усилились.
Так, если человек в течение своей жизни привык волноваться о деньгах, сейчас он также о них волнуется, просто с большей силой, так как экономическая ситуация может стать более нестабильной.
Другой пример: человек в силу своего личного опыта особенно озабочен тем, чтобы исключительно самому решать свои жизненные задачи и ставить цели, а любое влияние извне видится ему возмутительным и вызывает протест. И тогда в нынешних условиях его реакции протеста усиливаются, но суть его жизненных сложностей и конфликтов с окружением остается той же: любое влияние извне он будет сейчас воспринимать как жестокое давление на себя.
Если человек на протяжении своей жизни выстраивает общение с другими людьми так, что склонен ставить интересы других людей на первое место, забывая о себе и своих потребностях, то в нынешнее нестабильное время он станет еще более внимательным к нуждам других, еще сильнее забывая о себе.
Что же со всем этим делать?
Плохая новость состоит в том, что эти непростые условия подчас усиливают психологические трудности: нам становится тяжелее. Острый стресс и тревога отбрасывает нас к старым моделям поведения – не очень хорошо работающим, но привычным.
Хорошая же новость заключается в том, что, даже не смотря на непростые события в окружающем мире, наш внутренний психический мир остается тем же, ситуация не вносит ничего принципиально нового, а значит, изменения к лучшему – как минимум, в нашей внутренней реальности – возможны и достижимы. Поэтому психологическая работа не теряет своей ценности, она начинается или продолжается с теми же самыми темами, что и раньше.
Клиенты, с которыми я работаю, после первичной растерянности 24 февраля активно и подробно обсуждали в психотерапии и совместными усилиями перерабатывали те страхи и опасения, которые появились на фоне нынешних событий, и постепенно смогли начать адаптироваться к возникшим изменениям. В ходе психологической работы они учатся справляться со сложными переживаниями, и смогли продолжить нашу совместную работу в важном для себя направлении, смогли продолжить глубже узнавать себя и прорабатывать уже знакомые и до нынешних событий сложности, справляясь с ними лучше, чем раньше.
Сейчас, когда спустя 3 месяца острота момента начинает немного спадать – хорошее время для того, чтобы обратить внимание на те внутренние сложности, которые были с нами раньше, но сейчас стали острее. Возможно, пришло время разобраться с ними?
